Атомщик раскрыл реальную ситуацию с АЭС Украины

Начнем с того, что вообще представляет собой атомная отрасль Украины. По количеству энергетических реакторов (все они имеют обозначение ВВЭР – водо-водяные корпусные энергетические ядерные реакторы, разработанные еще в СССР) Украина занимает 10-е место в мире и пятое в Европе.

Там сейчас действуют четыре (не считая выведенной из строя Чернобыльской АЭС) атомных электростанции с 15-ю энергоблоками. Сегодня в работе находятся только 10 из них.

Самая восточная — Запорожская АЭС, на которой сегодня работает всего один энергоблок из шести, считается крупнейшей в Европе. На юге расположена Южно-Украинская АЭС, где сегодня работает три из четырех энергоблоков, далее, на западе, в городе Нетешине располагается Хмельницкая АЭС с двумя работающими блоками из четырех и Ровенская АЭС в Вараше, где в работе находятся все четыре энергоблока.

— Владимир Григорьевич, вы были одним из участников разработки самого распространенного в мире реактора ВВЭР, со времен СССР и до 2014 года входили в Совет ядерной безопасности Украины… Расскажите, насколько надежна ЗАЭС и другие станции?

— Все АЭС Украины разрабатывались еще во времена СССР. Они обладают высокой степенью надежности и безопасности и относится к третьему поколению атомных станций.

К примеру, все шесть энергоблоков ЗАЭС, которые строились в 80-х годах (это так называемый наш Проект В-320), обладают электрической мощностью 1000 мВТ. Их защитные железобетонные оболочки рассчитаны на падение самолета. Стрельба, которая велась в полукилометре от этих блоков также никак не могла повредить их. Кстати, на момент инцидента, на полную мощность работал только один, четвертый блок Запорожской станции.

– А по какой причине не работали остальные?

– Блоки периодически останавливаются в связи с ремонтными работами или перегрузкой топлива. Но что точно там происходит, мы не знаем. Это раньше мы всегда работали вместе с украинскими атомщиками. Вплоть до 2014 года я, как представитель от России входил в Совет по ядерной безопасности Украины при ее кабмине. Туда также входили чехи, немцы, венгры. Надзор был приличный. Руководила надзорным органом тогда Алена Миколайчук, выпускница нашего МФТИ. Многие директора и главные инженеры – тоже были из наших ведущих вузов: Томского политеха, Московского энергетического института. Очень хорошие кадры выпускал Одесский политехнический институт.

После политического разлада Миколайчук перешла работать в МАГАТЭ, многие другие высококвалифицированные специалисты – на российские атомные станции и сразу пришлись здесь ко двору. Ведь в свое время они занимали свои высокие должности, сдав такие же экзамены, как и наши: по нейтронной физике, по теплофизике, по регламентам эксплуатации станции и пр. А что сейчас происходит на украинских АЭС, насколько все контролируется, не известно.

– А наблюдатели из других стран там остались?

– Мне это неизвестно.

– Я читала, что энергоэффективность украинских АЭС сейчас составляет 55%. Так было и во времена тесного сотрудничества?

– В те времена их эффективность (то есть коэффициент использования мощности) доходила почти до эффективности российских станций, – до 80-85%. Ведь длительное время они использовали исключительно наше ядерное топливо и российскую научно-техническую поддержку.

Ну а после с их стороны начались эксперименты. По решению Энергетической компании (аналог нашего Росэнергоатома) они начали «мешать» топливо, – параллельно с нашими ТВЭЛами (тепловыделяющими элементами) использовать в реакторе ТВЭЛы англо-американской компанией Westinghouse Electric. В основном это начинали практиковать на Южно-Украинской АЭС: ставили половину ТВЭЛов наших, половину – иностранных. И на фоне этого «микса» на станции начались неполадки.

— Чем именно они объяснялись?

— В самом факте смешивания не было ничего страшного. Просто импортные кассеты с ТВЭЛами часто теряли герметичность. Ведь наша технология эксплуатации реакторов была отработана под наши материалы, наше топливо, химию теплоносителя. С новым они плохо совместимы.

– Возникающие микротрещины могут привести к утечке ядерного топлива?

— Некоторые политологи до сих твердят, что это может привести чуть ли не к ядерному взрыву. Но это полная чушь. Это может привести только к разгерметизации ТВЭЛа — тонкой 9-миллиметровой трубки, начиненной топливными таблетками с обогащенным ураном.

Для наглядности объясню, как устроен атомный реактор. Он напоминает бочку, в которой находятся кассеты с ТВЭЛами. Снаружи каждый тепловыделяющий элемент покрыт оболочкой. Сплавы, из которого делаются такие оболочки, у нас и у американцев, различаются. Наши ТВЭЛы более жесткие, у них – более гибкие.

— А не легче украинцам было просто поменять сразу все ТВЭЛы на американские и использовать их по их же технологии?

– Сразу заменить все ТВЭЛы невозможно. В каждом реакторе — по 100 тонн топлива. Зоны меняют поочередно, и это занимает годы. Раньше украинские энергетики проводили такие работы только с Россией. Потом мы передали им свои расчетные программы, и они стали менять кассеты сами.

– Их разгерметизация вообще не опасна?

— Существует международной шкала ядерного события – INES (International Nuclear Event Scale). Так вот по ней Чернобыльской аварии присваивался 7-й уровень, аварии на Фукусиме в Японии — 5-й уровень. Событие, с разгерметизацией ТВЭЛа, относится к нулевому уровню и ниже. Оно ничем не опасно, кроме экономических потерь: если система диагностики реагирует на разгерметизацию хотя бы одного из десятков тысяч ТВЭЛов и выхода из его микротрещины определенного количества радиоактивного газа (оно измеряется в беккерелях), реактор останавливают и меняют целую кассету. Процедура, как правило, занимает 10 дней. И подобных переустановок в первый год после начала установки американского топлива на Южно-Украинской АЭС было больше сотни.

– На российских станциях ТВЭЛы не выходят из строя?

– Энергоэффективность некоторых наших новейших энергоблоков сегодня приблизилась к идеалу, составляет 90 и выше процентов. Мы стремимся к нулевому отказу ТВЭЛов и на большинстве наших энергоблоков уже достигли этого уровня.

– То есть с 80-90-х годов эффективность возросла с 88% до 90%. За счет чего?

– На двух блоках Ленинградской АЭС, двух блоках Нововоронежской АЭС, на Белорусской АЭС, которые относятся к поколению «3+», установлены новые системы безопасности. От поколения «3», к которому относятся другие наши станции и все украинские, они отличаются тем, что имеют так называемую «ловушку активной зоны». Они могут в случае какой-нибудь аварии «ждать помощи» извне, без вмешательства оператора в течение 72 часов.

Есть на новейших блоках и дополнительная система водородной безопасности. Вы, наверное, слышали, что при взрыве на Фукусиме в реакторе в результате паро-циркониевой реакции начал активно выделяться водород. Но надо учитывать, что АЭС на Фукусиме вообще относится к станциям первого поколения, она была построена в 1967 году, и там вообще не было никакой системы водородной безопасности.

Это что касается внутренних проблем. Есть на наших новейших энергоблоках и усиление от внешних угроз. Так, наши самые современные АЭС могут выдержать сильные землетрясения, тайфуны ураганы и падение самого крупного «Боинга».

– А станции предыдущего класса?

– Максимум – истребителя.

– Вернемся к украинским станциям. Что, по-вашему, могло бы улучшить их безопасность и надежность?

– Почти все станции, работающие сейчас на Украине, имеют нормальный резерв для работы еще в течение 10-20 лет. После выхода из СССР эта страна получила от нас самые новые на тот момент блоки. Проблема их может заключаться в том, что часть из них простаивает по причине того, что угольные и атомные олигархи делят между собой местный рынок сбыта.

Источник: mk.ru